Артиллеристы отряда «Барс-31» ежедневно передают противнику «пламенные» приветы

От Попасной до Артемовска добираемся по разбитой, изрытой снарядами и ФПВ-дронами дороге. На большой скорости наш боевой УАЗик практически перелетает через огромные ямы. Относительную безопасность обеспечивают тетраэдры РЭБ на крыше и пара стрелков отряда «Барс-31» Добровольческого корпуса в кузове.

Самая сложная часть пути — это сам Артемовск. На узких улицах разрушенного города скорость приходится сбрасывать, а в утреннем небе уже слышны звуки летящих ФПВишек. Противник, хотя и отброшен от города на достаточное расстояние, все еще пытается помешать нашим войскам осуществлять подвоз и ротацию наступающим на Славянск и Краматорск подразделениям.

Когда Артемовск остается позади, мы спешиваемся и через пару сотен метров оказываемся на позиции артиллеристов отряда «Барс-31». Обстоятельного разговора перед работой, как это часто бывает, с бойцами артрасчета не получилось. Хрипловатый голос из радиостанции скомандовал: «Расчет к орудию!». Дальше — еще пару сотен метров бегом. Когда расчет остановился и начал доставать снаряды, я недоуменно поинтересовался: «А где гаубица?». Заряжающий с позывным Хас с явным удовольствием ответил: «В полуметре от вас». И действительно, огромное орудие Д-20 было настолько хорошо замаскировано, что полностью сливалось с окружающим пейзажем. Дальше — сплошной калейдоскоп цифр и артиллерийских терминов. Еще мгновение — и команда: «Орудие! Выстрел!».

Грохот 152-миллиметровой гаубицы буквально взрывает окружающее пространство. Пороховые газы поднимают вверх опавшую с деревьев листву. Пока корректировщик огня передает поправку, расчет подносит и заряжает снаряды. И так раз за разом, пока все тот же хриплый голос из рации не произносит: «Спасибо за работу! Домой!».

Впрочем, на этом боевая работа не заканчивается. В нескольких сотнях метров от нас начинает грохотать еще одно орудие. Мы добираемся до расчета Д-30 в самый разгар работы.

«Орудие! За Россию-матушку!» — командует наводчик «тридцатки». С десяток 122-миллиметровых снарядов улетает на позиции врага за считанные минуты.

Все основные створы артиллерии «Барса-31» сейчас наведены в направлении населенного пункта Миньковка на Славянско-Краматорском направлении. Противник, как рассказывает снарядный артрасчета с позывным Норман, сейчас находится в глухой обороне. Тяжелое вооружение под ударами нашей артиллерии и беспилотников ВСУ отвели вглубь территории, ближе к Краматорску. Работы много, говорит Норман, цели разведка находит постоянно.

«Работаем по пехоте, военной технике и укрытиям. В основном, это дома, бункеры, склады с боеприпасами. То, что нароют на позициях у противника в пределах досягаемости нашего орудия, мы стараемся обрабатывать на отлично. Наш наводчик хорошо руку набил, так что, я думаю, товарищи с той стороны не скучают», — говорит Норман.

Не скучают, но и отвечают активно, подтверждают бойцы отряда «Барс-31». Главной ударной силой противника на этом направлении сейчас являются в основном FPV-дроны, и их достаточно много. Противник пытается нарушить снабжение наших подразделений, чтобы ослабить натиск. Разведывательные «крылья» «Барса» в круглосуточном режиме контролируют территорию Миньковки и прилегающих лесополос. Сам населенный пункт лежит в руинах и находится под постоянным обстрелом нашей артиллерии. Противник вынужден был рассредоточиться по лесополосам. Задача подразделения разведывательных БПЛА отряда — вскрывать места запуска беспилотников. Наши «глазки», как их называют сами бойцы, работают круглые сутки.

На одной из позиций «разведывательных птичек» мы застаем оператора БПЛА за работой. Свой «мавик» он ведет как раз над Миньковкой. Противник, говорит оператор с позывным Маршал, все еще пытается заезжать в этот населенный пункт, пытается подвозить боеприпасы и продовольствие. Но практически каждый раз попадает в объектив наших дронов. «Сейчас летим на Славянскую трассу, разведывательные мероприятия, обнаружение транспорта противника», — комментирует свои действия Маршал.

Технику противник использует разную. Все чаще подвозы осуществляет на легковых автомобилях. В нашем случае в объектив тепловизионной камеры дрона попал грузовик. Оператор на позиции FPV-дронов, которая находится неподалеку, уже на связи. Запуск оптоволоконного дрона — всего через пару минут. Дальше — дело техники. На кадрах с FPV видно, что группа боевиков ВСУ заметила наш дрон только тогда, когда он был уже в нескольких метрах от цели. Дрон с кумулятивным зарядом влетает в пассажирскую дверь. Цель поражена.

Еще около часа мы наблюдаем по-настоящему ювелирную работу оператора FPV с позывным Ирбис. Он настоящий ас. Вычислив блиндаж противника в густой лесополосе, он аккуратно, на небольшой скорости, пролетает между ветвями деревьев и кустов, перелетает антидроновую сетку и зависает прямо напротив входа в блиндаж. Дальнейшее действие смотрим с камеры объективного контроля. Дрон резко ныряет внутрь, взрыв — и над кронами деревьев поднимается густой дым. Сейчас это самые частые цели для наших FPV, говорит Ирбис.

«Противник стал более аккуратен в передвижении. Каждый раз меняет логистику, смещает время передвижения техники. Мы стараемся от него не отставать, «глазки» все время в небе. Наблюдают, вычисляют. И мы наносим огневое поражение. Технику, артиллерию, САУ, танки они оттянули примерно на 16–17 километров», — рассказывает Ирбис.

Сейчас, говорит инженер расчета БПЛА с позывным Исма, к ним в подразделение поступили новые зажигательные боеприпасы. Очень эффективные, особенно по складам и блиндажам. В момент нашего разговора Исма как раз крепит такой боеприпас к дрону.

«Это по укрытиям, по блиндажам, по домам. Но прежде чем залететь в укрытие «зажигалкой», его надо подразобрать. Разбираем фугасными снарядами. Сначала снимаем масксеть, если она есть. И далее уже внутрь залетаем «зажигалкой». Она отрабатывает — и позиция противника горит», — говорит инженер.

Однако противник, как я упоминал выше, бьется изо всех сил. Так же, как и мы, он старается контролировать дороги и лесополосы в зоне боевых действий. Когда дроны противника все же прорываются через наши РЭБ-заграждения, настоящими спасителями для наших бойцов становятся группы противодействия БПЛА. Они фактически ослепляют операторов вражеских FPV, не давая им возможности довести работу до конца. Как это работает, рассказывает старший группы расчета противодействия БПЛА с позывным Жнец.

«Вражеский оператор надевает очки, запускает «птичку» и ведет ее на нашу позицию. Мы перехватываем сигнал с этой «птички». Оператор этого не понимает, пытается выполнить свою задачу. Ну а мы путем генерации помех подавляем видеосигнал, идущий с БПЛА. Оператор теряет картинку и в дальнейшем не справляется с управлением. Он не видит свою «птичку» вообще», — рассказывает Жнец.

За пультами управления видеоперехвата бойцы дежурят круглые сутки, и очень часто, рассказывает Жнец, после подавления очередного вражеского FPV они получают от бойцов слова благодарности за спасенные жизни.

В эффективности работы подразделения мы убедились на собственном опыте. Поговорив с бойцами-«противодронщиками», мы вышли вдоль посеченной и высохшей лесополосы. Вражеский FPV начал заходить на нас внезапно. В условиях пасмурной погоды и низкой облачности заметить его сразу не удалось. И только когда визг его винтов заглушил все посторонние звуки, стало понятно, что он прямо перед нами.

Охотничий карабин был единственным нашим оружием, и боец сопровождения приготовился открыть огонь. Но когда FPV уже ринулся на нас, раздался взрыв, и дрон упал в нескольких десятках метров. На адреналине невозможно было понять, что произошло. Лишь спустя некоторое время мы узнали, что вражеский FPV вовремя обнаружили и подавили бойцы той самой группы противодействия БПЛА отряда «Барс-31» — те самые, с которыми разговаривали всего несколько минут назад.