«Я понял, что нужно переходить на позиции русских. Только так я могу спасти свою жизнь»

Доброволец отряда им. Максима Кривоноса рассказал о своем непростом решении перейти на сторону российской армии и сражаться бок о бок с общим врагом – коллективным Западом.

Бойцы отряда им. Максима Кривоноса Добровольческого корпуса — бывшие пленные украинские военнослужащие, которые добровольно перешли на сторону российской армии. Они не скрывают свои лица от камер, никаких инкогнито и масок. Им бояться нечего. Наоборот, большинство хотят рассказать свою историю, чтобы другие украинцы задумались и сделали правильный выбор. Ведь для России в этом конфликте истинный враг не Украина, а зловещий Запад, пожирающий еще недавно братского соседа.

Наш сегодняшний герой Максим, позывной Молодой, родом из Днепропетровской области, город Желтые воды. В свои 19 лет он принял мужественное решение взять управление боевой бронированной машиной «Козак» и переехать линию фронта, чтобы вступить добровольцем в русский отряд и спасти свою страну.

Молодой говорит, что еще на гражданке часто интересовался тем, что происходит на Украине и в мире. Однажды в сети он наткнулся на телеграмм-канал «Путь воли», который ведут бойцы отряда имени Максима Кривоноса. На канале был видеоролик, в котором бывший военнослужащий ВСУ, а ныне российский доброволец, рассказывает правду о ситуации в стране и пытается донести до сограждан мысль, что Россия – не враг для Украины и Украина не враг России, а настоящий кровожадный агрессор находится «за океаном».

Максим признается, что не сразу поверил в то, что военнослужащий в ролике – реальный человек. Да и по поводу самого отряда были сомнения, но потом начал читать, интересоваться и убедился, что такое добровольческое подразделение действительно существует и служат там украинские солдаты, которые перешли на сторону российской армии.

Через какое-то время Максима мобилизовали. Как и многих других, сотрудники ТЦК схватили парня просто на улице. Когда его привезли в военкомат, сказали, что будет проходить «срочку», как и все, в обязательном порядке с 18 до 23 лет.

— Я сопротивлялся, — говорит Молодой, — потому что я понимал, куда меня планируют отвезти и что со мной дальше будет — или меня кинут на штурм, и я потом буду гнить в посадке, или надо искать возможность выжить. И тогда я вспомнил про видеоролики, которые видел в сети, и обращение бывшего украинского военнослужащего. Я понял, что раз есть такой отряд, то мне нужно стремиться перейти на сторону русских и постараться попасть в это подразделение.

Максима отправили в учебный центр. Там несколько недель молодой человек, вместе с остальными «призывниками», проходил начальную военную подготовку – учился стрелять, осваивал тактическую медицину, но, в основном, там будущим солдатам промывали мозги антироссийской пропагандой. После краткого курса молодого бойца парня направили в 25-ю десантно-штурмовую бригаду. Назначили на должность водителя.

Молодой говорит, что в его подразделении было много солдат, которые не хотели воевать, но командиры пытались внушить им, что они должны биться за свою страну, то есть, за Украину.

— Нас, конечно, запугивали и говорили о том, что наши бойцы не могут прижиться среди русских, потому что там режут, кастрируют, издеваются, и такого как я, молодого бойца, могут вообще изнасиловать, перерезать горло и дальше я буду где-то валяться в каком-то овраге и мое тело даже не найдут, чтоб родным отправить, — рассказывает Максим. — Но я был уверен, что это все выдумки и страшилки, потому что успел насмотреться, как наше командование относится к своим подчиненным и промывает им мозги.

Парень говорит, что он старался постоянно читать и смотреть новости с обеих сторон, чтобы иметь возможность составить свое мнение о происходящем и понять, как нужно действовать, чтобы сохранить свою жизнь. И видел он решение только в том, чтобы перейти на сторону российской армии. Оставалось дождаться подходящего случая. И случай такой ему предоставился.

— По приходу в 25-ю бригаду, куда меня определили, назначили на должность водителя в эвакуационной группе, — вспоминает Молодой. — Я занимался эвакуацией раненных бойцов с горячих точек. Через некоторое время понял, что мы вывозим только каких-то блатных с позиций, кто дал денег или как-то договорился.

Молодой вспоминает, что обычно ездил за раненными с медиком по имени Андрей, и в один день медик был на другой задаче, а Максиму поступил приказ от командира поехать на точку эвакуации и забрать трехсотых. Тогда парень понял, что ехать ему придется самому – это, с одной стороны, проблема, потому что похоже на какую-то подставу, а с другой стороны – это и реальный шанс спасти свою жизнь и перейти на сторону российской армии.

— У меня в голове такая ситуация, что меня вкинуть хотят, и мне нужно как-то найти выход из ситуации, чтобы выжить, — вспоминает Молодой. — Не доезжая до точки эвакуации я встретил еще несколько бойцов из ВСУ. Они меня спрашивают: «А куда ты едешь?». Я ответил, что у меня точка дальше стоит, чтобы забрать трехсотых. А они мне говорят, что там дальше украинцев уже нет, там позиции русских. Я говорю: «Как это русских? Как давно?». Они мне: «Уже как два дня». И я сложил себе пазл, что со мной произошло, и что с ними – командование нас просто кинуло. Я говорю: «Садитесь ко мне, поехали». Мы начали выдвигаться прямо, дальше по дороге, и они мне говорят: «Куда ты едешь? Там же русские!», а я им отвечаю: «Есть предложение сдаться, сложить оружие и выжить». Они между собой померковали и сказали, что не против, потому что понимали, что их пустили просто «на мясо». Вот так мы и поехали в сторону российских позиций.

Максим признается, что был определенный страх – озвучить свое предложение тем бойцам, на которых он наткнулся. Боялся, что могут связать его и передать командованию как дезертира, но потом посмотрел на них, подумал…Фактически, это была счастливая случайность, что они встретились, так как их позиции были в другом месте. После того, как их разбили, несколько раненных бойцов начали запрашивать эвакуацию, но за ними никто не ехал. И тогда они выдвинулись с точки самостоятельно, потому что просто пытались спастись.

— Парни уже смирились с тем, что они или покойники, или им надо как-то отходить самостоятельно, — говорит Молодой. – Мне кажется, они не верили в спасение и уже совсем отчаялись, когда я с ними встретился. А тут я им предложил возможность выжить, и они не стали отказываться.

Машина, на которой солдаты ВСУ вместе с Молодым за рулем, отправились к российским позициям, была с украинскими опознавательными знаками. Максим вспоминает — у него была уверенность, что им удастся доехать и спастись. По машине летело с двух сторон – русские, естественно, видели вражескую цель, которая двигалась в их направлении, а украинские военные наблюдали свою удаляющуюся технику и прекрасно понимали, что в ней военнослужащие ВСУ, которые приняли решение сдаться, и этого допустить было никак нельзя.

— Когда только заехали на позиции к русским, только тогда я понял, что мы в безопасности, — вспоминает Максим. – Я вызывал по рации «Волгу», говорил, что мы хотим сдаться, что мы сложим оружие сразу же, как только прибудем и просил не стрелять по нам. И русские прекратили огонь. А вот наши «побратимы» пытались добить, насколько могли достать.

Бывших украинских военнослужащих, которые приняли решение перейти на сторону российской армии, приняли довольно спокойно. Молодой вспоминает, что никто не применял к ним физическую силу, не было никаких избиений, пыток или допросов с пристрастием, чем пугали украинские командиры.

— Мы когда заехали на позицию русских, я сказал всем своим сидеть и ни в коем случае не поднимать оружие, — говорит боец. — Мы приняли взвешенное решение сдаться, и когда к нам походили бойцы русской армии, я им говорил, что мы не хотим никого убивать, мы пришли с миром и не хотим, чтобы продолжался тот ужас, который с нами произошел. Мы сложили оружие и никакого сопротивления не оказывали.

С Максимом были тяжело раненные солдаты украинской армии. Российские военнослужащие подошли к машине, сказали, чтобы все вылезли и легли лицом вниз, что пленные и сделали беспрекословно. После этого их отвели в блиндаж, оказали медицинскую помощь, накормили, напоили, успокоили, рассказали, что и как вообще происходит. Потом были беседы с представителями уполномоченных органов, опросы. Но Молодой говорит, что за все время с ним никто не обращался грубо и не применял силу.

— Реальность, я бы сказал, что намного превзошла ожидания. Я сам увидел в тот момент, как оно есть на самом деле. То, что говорили в видеоролике, — это реально, а не то, что нам вливали в уши на Украине, — вспоминает боец. А потом я стал искать контакты, как мне попасть в отряд Максима Кривоноса. У меня появилась цель, чтобы вступить в ряды российских добровольцев и вместе с ними сражаться с настоящим врагом и освобождать свою Родину. И в течении нескольких дней меня вызвали и предложили вступить в ряды подразделения. У меня же была уже мотивация.

Максим говорит, что в отряде действительно оказались все бывшие военнослужащие с Украины. В его рядах есть люди с Винницы, со Львова, с Днепропетровской области. Молодой человек отмечает, что в подразделении все по-домашнему, все добровольцы очень общительные и дружелюбные.

— Я понимаю, что здесь безопасно, что можно как-то продвигаться дальше и помогать таким же людям, как я, а не убивать их, — уверен Молодой. Очень хотел бы сказать парням, которых, как и меня, насильно кинули на убой, чтобы, если есть возможность, они бросали оружие и переходили на позиции русских. Не обязательно потом продолжать войну уже на стороне российской армии. Если они хотят жить и не хотят убивать, то нет никакого смысла оставаться в рядах ВСУ. У каждого есть возможность сохранить свою жизнь. Война – это плохо, нужно помогать людям, нужно стремиться к чему-то хорошему, делать правильный выбор. Хватит уже воевать, нам всем нужно объединиться, чтобы построить счастливую общую жизнь, а не продолжать разрушать то, что есть.